Гиены — мерзкие, коварные, жестокие и…умные?
Пятнистыe гиeны считaются глупыми, кoвaрными и мeрзкими сущeствaми. Aмeрикaнскaя исслeдoвaтeльницa Кeй Xoулкэмп пoсвятилa пoлжизни пoиску oтвeтa нa вoпрoс: дeйствитeльнo ли эти живoтныe не уступают в интеллекте некоторым обезьянам?
Заповедник Масаи-Мара в Кении. Солнце уже встает над леском у реки Талек, но под деревьями, где разбиты палатки и оборудована походная кухня, все еще царит сумрак. Укрывшись под пологом одной из палаток, двое студентов ведут странный диалог:
— Рейган доминирует над Обамой?
— Рейган исчез. Его, наверное, убили.
— А какого пола, собственно, Обама?
— Женского.
Если прислушаться к их разговору, еще и не такое узнаешь. Оказывается, здесь, к северу от Серенгети, повсюду снуют президенты, первооткрыватели, звезды рок-музыки, модельеры и греческие боги. Бывает, богиня Артемида нападает на Джими Хендрикса, а Веллингтон ссорится с Гуччи. Индианка Навахо ласкает Джимми Картера, а певица Джоан Баэз никак не поделит завтрак с Васко да Гамой…
На самом деле обладатели всех этих звучных имен — пятнистые гиены. Студенты как раз надписывают фотографии хищников и раскладывают их по папкам. В поле зрения исследователей находится шесть кланов этих хищников, в каждом из которых около 50 особей. Животных каждого клана удобнее называть именами известных людей, принадлежащих к определенным группам, это помогает проследить степень родства гиен. «Музыканты» Джими Хендрикс, Джоан Баэз и Джонни Кэш — сводные братья и сестры; так же как и «президенты» Рейган, Обама, Рузвельт и Клинтон, семнадцатилетняя мать которых относится к «индейским племенам».
Хотя, конечно, пятнистые гиены не из тех животных, которым хочется давать имена. Люди считают их трусливыми, злыми, уродливыми и глупыми. Проверить, так ли это на самом деле, могут ученые, которые не только внимательно наблюдают за гиенами, но и с любовью относятся к своим подопечным. Исследователям хватит отваги, чтобы предположить вопреки стереотипам обратное: а вдруг гиены не только не глупы, но и умны, как обезьяны?
У талека в солнечных лучах греется крокодил. На вершине песчаной дюны, возвышающейся над рекой, стоит палатка застенчивой рыжеволосой женщины, которая удивила весь ученый мир такой постановкой вопроса. 57-летняя Кей Хоулкэмп — профессор зоологии университета штата Мичиган. Вход в ее палатку украшает череп гиены. Даже одного взгляда на него достаточно, чтобы понять, почему эти животные могут рассечь бедренную кость жирафа. Сила их чудовищной пасти с резцами, как у акулы, и трехсантиметровыми клыками достигает 9000 ньютон — это в восемь раз больше силы человеческих челюстей.
Однако Хоулкэмп прежде всего интересует то, что происходит внутри этого черепа. «Сразу за лобной костью, — объясняет она, — находится область головного мозга, которая у гиен развита так же заметно, как у человека.
Тяжелый череп, мощные челюсти, 34 острых клинка в пасти — за один прием пятнистые гиены могут съесть более 14 килограммов мяса. Добытую кланом еду они защищают от конкурентов — например коршунов -зубами и когтями.
У людей эта часть мозга — лобный кортекс — всегда активна в те моменты, когда нужно решать, кого защищать, с кем дружить, а с кем лучше не иметь никаких дел. У гиен происходит что-то похожее».
В кланах гиен царят матриархат и строгая вертикаль власти, которая меняется с рождением каждого нового хищника. Хоулкэмп убеждена, что это делает сообщество пятнистых гиен таким же сложным, «как у человекообразных обезьян и людей».
Неожиданный тезис. Последний общий предок людей и гиен жил 90—100 миллионов лет назад. А значит, генетически у нас и других умных приматов мало общего с этими хищниками подотряда кошкообразных. Идея Хоулкэмп такова: если человекообразные обезьяны и пятнистые гиены отличаются от других животных сложностью своей общественной структуры, то они, несмотря на разные пути эволюции, могли за миллионы лет выработать еще более уникальные общие черты. Например, высокий интеллект.
Вокруг не видно ни зги. Хоулкэмп и 26-летняя аспирантка Лесли Каррен укладывают во внедорожник видеокамеру, бинокли, карманные фонарики и приборы GPS. В половине шестого утра они выезжают из леса в открытое поле. Лесли Каррен пытается уловить в наушниках сигналы гиен, которые носят на себе ошейники с датчиками.
В свете фар появляется небольшая группа антилоп импал, расположившихся на отдых. Импалы — излюбленная пища гиен. Лесли Каррен, услышав в наушниках нарастающий шум, подает знак Кей Хоулкэмп. Та поворачивает руль и вглядывается в желтые снопы света, которые выхватывают из темноты траву, кустарники и отдельные деревья. Вдруг в лучах фар показываются четыре, затем пять гиен. Антилопы тут же бросаются врассыпную. Хоулкэмп переезжает через яму и выключает мотор. Под акацией, меньше чем в 50 шагах от автомобиля, —логово гиен.
Для стороннего наблюдателя все гиены в утреннем полумраке «на одно лицо». Однако Кей Хоулкэмп различает большинство своих подопечных, которых около трехсот: по расположению пятен, по особому рыжему оттенку шерсти на загривке или по мордам. Постепенно со всех сторон к логову стекаются гиены. Животные обмениваются приветствиями, обнюхивая друг друга.
«Для меня эти вылазки — как телесериал», — признается Хоулкэмп. Краткое содержание сегодняшней «серии»: на территорию клана западного Талека проникает вражеская стая, которая оставляет после себя неожиданный подарок. Фоззи, вечный склочник, торжествует. А Навахо
пытается пережить самое чувствительное поражение в своей жизни.
Детеныш гиены — само очарование, однако с самого рождения он готов к борьбе. Пятнистые гиены появляются на свет с открытыми глазами, покрытые шерстью и с прорезавшимися резцами и клыками. До 18 месяцев малыши сосут материнское молоко, богатое жирами и белками.
Непосвященный зритель сочтет эту драму случайной сценкой из дикой природы: на пригорке семь гиен затевают потасовку из-за туши антилопы гну. С треском выдирают из нее ребра, суют морды во внутренности. Вот два зверя гонятся за третьим, который утащил ногу антилопы. Вот группа из пяти гиен как по команде покидает место трапезы, отбегает на несколько сотен метров и начинает оставлять пахучие метки вдоль невидимой границы. Затем эта пятерка набрасывается на одинокую гиену, которая робко приближается к обглоданному скелету, и кусает ее.
«Вот мерзавки!» — возмущается Хоулкэмп, увидев, как покусанная гиена в панике удирает. Она так переживает за гиен, словно это ее собственная семья. Радуется успехам малышей, которые впервые отваживаются покинуть норы. Ругается, когда гиены, стоящие выше рангом, нападают на более слабых. А когда одна из них во время обследования под наркозом перестала дышать, исследовательница спасла ее, сделав животному искусственное дыхание «рот в рот». Неудивительно, что масаи называют эту американку «матерью гиен».
Насекомые, антилопы, слоны: пятнистые гиены съедают свою добычу полностью — независимо оттого, сами они ее убили или нашли. То, что гиены не могут переварить, они отрыгивают. Кроме этого, они занимаются воровством, причем могут украсть добычу даже у льва.
В отличие от неискушенного зрителя, «мать гиен» сразу понимает, что на самом деле произошло этим утром: несчастную антилопу гну, видимо, загнал на эту территорию и убил соседний клан гиен — вряд ли семь гиен, которые первыми принялись за тушу, могли обглодать ее так быстро. Вероятно, звери совсем недавно прогнали чужаков. Именно поэтому пятеро гиен после трапезы еще раз побежали «укреплять» границы своего участка.
Гордый добытчик ноги гну — Фоззи, 12-летний самец из клана «рок-певцов». А покусанная Навахо, вероятно, стала жертвой путча. Вот уже несколько дней над ней и ее дочерью Картер измывается весь клан.
Таких эпизодов в «сериале» — сотни. Хоулкэмп постепенно складывает из них целостную правдивую картину жизни этих животных с дурной репутацией.
Кей впервые приехала в Кению туристкой тридцать лет назад. В 1988 году она поселилась в заповеднике Масаи-Мара. Хоулкэмп изучает животных как социолог, фиксируя, как они общаются друг с другом, по каким правилам охотятся, едят и спариваются, кто доминирует, кто нападает, кто за кем ухаживает. Она замечает, что гиены узнают друг друга по голосу, по внешности или по запаху. И что они не только держат в уме всю структуру собственного родства, но и имеют представление о чужих семьях — от двоюродной бабушки до самого юного племянника.
Скоро становится ясно, что исследования Хоулкэмп затрагивают одну из самых важных проблем науки: что такое интеллект и как он возникает?
Последние результаты, полученные при изучении обезьян в дикой природе, говорят о том, что именно сложность социального окружения ставит новые задачи перед мозгом животного. Группа постоянно меняется: рождаются детеныши, приходят чужаки. Один — сорвиголова, другой спокоен и общителен. Поэтому тот, кто хочет утвердиться в клане, должен гибко реагировать на меняющуюся ситуацию.
Рождение более высокого интеллекта из духа стадного сосуществования — привлекательная
теория. Во всяком случае, Хоулкэмп уже готова сделать революционный вывод: гиены — такие же смышленые, как обезьяны.
Например, гиена-самка по имени Кочис все время приносила свои куски добычи к джипу. «Она не боялась нас, — говорит Хоулкэмп. — А другие гиены, которые были выше ее рангом, боялись. И Кочис это поняла». И сделала верный вывод: только рядом с машиной она может спокойно отломать от черепа газели мешающие рога и выесть его содержимое. Бывает и так, что во время ссоры из-за добычи гиена, не получившая ни куска, вдруг подает звуковой сигнал, обозначающий опасность. Конкурентки в панике бросаются прочь, а возмутительница спокойствия остается и набивает себе брюхо. Еще пример: самец «низкого ранга» во время прогулки со стаей обнаруживает спрятавшегося в траве леопарда, поедающего антилопу. Самец делает вид, будто ничего не видел. А потом возвращается один и крадет у леопарда добычу.
Тот, кто обманывает, наверняка думает о будущем, уверена Хоулкэмп. А тот, кто строит планы на будущее, не может быть глупым. Каждый такой пример подкрепляет уверенность исследовательницы в своей правоте. Но однажды Кей Хоулкэмп к своему ужасу узнает, на что в действительности способны гиены. И на что не способны.
Июль 20оо года, Ботсвана, сафари-лагерь. Ночью гиена выволакивает из палатки п-летнего мальчика, который спал там один. Мать с проводником идут по кровавому следу и находят в кустах смертельно раненного ребенка. Удивительно, но вход в палатку при этом не поврежден. Семья погибшего ребенка собирается подавать в суд на компанию, организовавшую сафари, — якобы их не предупредили, что гиены умеют открывать застежку-молнию на палатке.
Расследовать этот дикий случай поручают Кей Хоулкэмп. «Никогда еще меня не раздирали такие противоречивые чувства», — признается Кей. С одной стороны, она, конечно, сочувствует матери погибшего
мальчика. С другой — в ее душе зародилась надежда: а вдруг гиена действительно может понять, для чего нужна застежка-молния и как она действует? Разве это не стало бы решающим аргументом в пользу того, что интеллект этих хищников недооценен?
Все разъяснил жуткий звуковой документ. Незадолго до нападения гиен ребенок включил магнитофон, и на записи не было слышно, чтобы кто-то открывал вход в палатку. Хоулкэмп пришла к выводу, что мальчик, скорее всего, сам поднял полог, чтобы сфотографировать гиен и записать их голоса.
После той трагедии Хоулкэмп решает измерять интеллект гиен систематически. Она начинает серию тестов, используя классический реквизит для исследования поведения животных: железную клетку с приманкой. Чтобы добраться до еды, подопытные должны отодвинуть засов. Обезьяны успешно справляются с этой задачей. А из 58 пятнистых гиен, живущих в Масаи-Мара, открыть задвижку сумели лишь девять. Остальные гиены просто пытались просунуть морду между прутьями. Они не догадались, что нужно делать, даже наблюдая за более удачливыми собратьями.
Это отрезвило Хоулкэмп. С тех пор она наблюдает за «сериалом» в саванне уже критически. К примеру, Хоулкэмп замечает, что пятнистые гиены во время групповой охоты действуют без всякой стратегии: они не окружают стадо зебр, а бегут сзади — каждое животное само по себе.
Ее вывод: несмотря на многие безусловные стратегические достижения, «гиены все же глупее обезьян». Хоулкэмп признается, что немного разочарована. «С другой стороны…» Она с улыбкой достает две фотографии. На одной из них — стоящая на задних лапах гиена заглядывает в автомобиль, в котором сидит ребенок. На другой — павиан, открывающий дверцу машины. «Вообще-то я рада, что хищник, вооруженный такой пастью и способный съесть меня за пять минут, не настолько умен».
